1996.07. "Таежные сны".

После семинара в Барнауле (1996.07) мы (10 человек) отправились в пеше-водный поход в Горный Алтай. Целью нашего путешествия было посещение озера Уймень, а затем сплав по одноименной реке до р.Катунь. 
Каждое утро во время завтрака мы, как и синои, обсуждали сны, которые приснились участникам нашей группы. О трех своих снах я расскажу подробнее, но упомяну и несколько снов других участников, т.к. это представляет несомненный интерес. Общие обстоятельства, одни и те же условия, но, иногда, сюжеты снов были схожими, а иногда они определялись событиями, которые происходили далеко от нас и проверить их удалось только вернувшись на "большую землю".

Стычка в ресторане.

Последний день на озере Уймень. На следующее утро мы начнем сплавляться по реке Уймень. Катамараны уже практически собраны, осталось их только накачать. Во время завтрака обмениваемся впечатлениями о своих снах.
Мне приснилось, что мы со всей нашей группой оказались в городе и завалились в кабак. Там хорошо провели время, а потом появились люди в камуфляжных костюмах и у нас на ровном месте завязался с ними конфликт. Дело дошло даже до стрельбы, но в конечном итоге все закончилось мирно.
А потом я услышал голос (см. голос эмиссара, Карлос Кастанеда "Врата сновидений"), который сказал: долететь вертолетом от Бийска до озера Уймень со всем барахлом стоит 50 баксов с человека.

Таня Воронова, выслушав мой рассказ, добавила, что у нее во сне тоже были люди в камуфляже. Будет их двое – это мужчины в возрасте за 50, с ними будет паренек лет 14. Прилетят они к нам на вертолете, будет это сегодня. Конфликт тоже был. Причем, это была уже расшифровка сна. Сон был модельный, но т.к. Татьяна была не первый раз на семинаре, лекцию "Что приснилось Черному Королю" слушала не один раз, свой сонник вела уже давно, то она хорошо понимала подсказки своего подсознания. Она сказала: пересказывать его я не буду, только запутаетесь и все равно ничего не поймете. Ну сами посудите - мне снились покойники - мои родственники. ПРичем здесь люди в камуфляже, вертолет, пацан 14 лет - долго объяснять. Давайте просто проверим насколько хорошо я могу расшифровывать свои сны.

Другим участникам нашей группы тоже снились какие-то конфликты, стычки, хотя ничего не предвещало такого развития событий. Нам нужно было накачать катамараны. Я собирался сходить на озеро за харюзами, а потом нужно было закоптить пойманную рыбу. Вечером перед ужином планировалась баня. Разумеется, ее еще нужно было натопить. Поэтому распределили обязанности, кто за что отвечает, определились со временем и разбежались по делам.

Как прошла рыбалка можно прочитать здесь. Пойманную рыбу я закоптил, баня уже была истоплена, ждали только меня, поэтому, как только я закончил с рыбой, мы сразу отправились париться. Процесс был в самом разгаре, когда Таня Воронова, которая была снаружи, постучала в окно и прокричала: «А вот и гости идут»! Мы выглянули в окошко и увидели, что из тайги к бане подходят два мужика в камуфляже с огромными рюкзаками. Слышим, как Таня спрашивает их: « А, пацан ваш, где»? Ответ: «Устал, вот и отстал немного, сзади идет». Через несколько минут из-за поворота показался паренек лет 14, тоже в камуфляже, тоже с рюкзаком.
Таня пригласила их в лагерь, предложила попить чайку, пока мы домываемся.

По-быстрому закончили банные процедуры и приступили к ужину. Разумеется, гостей тоже пригласили. Начали знакомиться. Один из мужиков оказался начальником Бийского аэропорта. Я не удержался и спросил его про то, сколько будет стоить перелет до этого места на вертолете? Ответ был – 50 баксов с носа, включая вещи. Голос оказался прав (вспоминаем К.Кастанеду). Второй мужчина оказался опытным туристом, который весь Алтай облазил вдоль и поперек – нашлись у них и общие знакомые с Таней Вороновой и Алексеем Бузиновым.

Сюда они пришли, чтобы проверить состояние базы (домик и баня) для приема туристических групп – ранее здесь проходил 77 Всесоюзный маршрут на Телецкое озеро, и в этом месте группы останавливались на дневку, мылись в бане, пополняли запас продуктов и шли дальше.
Тут в разговор вмешалась Таня Воронова: а вертолет-то где, вы же должны были прилететь на вертолете? Гости восприняли вопрос спокойно, т.к. один из них был начальником Бийского аэропорта. А мы ждали ответ с интересом.
Ответ: он нас высадил раньше. Мы хотели пройти по реке, чтобы посмотреть можно ли будет по ней в дальнейшем сплавляться, поэтому мы и пришли пешком, хотя формально прилетели на вертолете. А еще с пилотами была договоренность, что в определенные дни они будут навещать начальника, чтобы проверить все ли в порядке. Чтобы не тратить время на посадку и взлет у туристов с собой был запас ракет зеленого и красного цвета. Если все было в порядке, то в воздух взлетала зеленая ракета, если была нужна помощь, то в ход шла красная. Все продумано.
В общем, устроили праздничный ужин. С нашей стороны: копченые харюза, со стороны гостей свежие овощи и мед. Потом пели песни, стреляли из ракетницы – патронов к ним было в избытке, и ни намека на какую-то иную стрельбу. Разошлись спать в хорошем настроении. Ничего похожего, на происходившее во сне, не было. Имею в виду конфликт, стычку, стрельбу.

Утром поднимаемся, позавтракали, начинаем собирать лагерь – после того как наведем порядок мы можем начать сплав по реке Уймень. Кто-то собирает мусор: все окурки, консервные банки и т.п. должны быть собраны и сожжены в костре, и не важно, наш это мусор или оставшийся от предыдущих групп туристов. Кто-то собирает имущество, в общем, все заняты делом. Наши гости стоят у костерка, вежливо ждут, когда мы покинем территорию.

Вдруг, Алексей Бузинов, громко спрашивает: где консервная банка? Подождав, чуть-чуть, повторяет вой вопрос, но уже громче и с добавлением ненормативной лексики: здесь стояла банка консервная банка с гильзами от патронов, кто ее взял?

Я взяла, это же мусор, - отвечает Марина Ефремова из Ярославля. Алексей: куда ты ее дела, где она? В костер бросила, ведь банки надо сначала обжечь в костре…
Б…дь, там же одна гильза с пулей была.
Алексей не успел договорить свою фразу, раздался выстрел. Люди у костра испуганно вздрогнули. Вы че еб…сь что-ли, так ведь и убить можно! Бывалые люди сразу поняли, что к чему и начали учить нас тому, что костер не надо разводить, где попало, надо проверять место на наличие гильз и т.д. Наши объяснения о том, что девушка не знала, что в банке была гильза с пулей. Алексей специально отставил банку в сторону и т.п., и т.д. ни к чему не привели, гости распалялись. Обстановку разрядил простой вопрос: в конечном итоге все целы, все живы, ни кого не зацепило? Все живы. Мы виноваты, это наша ошибка, но никто же не пострадал. Извините за доставленные переживания.

На этой минорной ноте мы и расстались. Как говорится: все целы, но осадочек остался.
Можно ли было при обсуждении снов понять, что стрельба и конфликт, увиденный мной во сне, в реальной жизни произойдут именно таким образом? Тогда я еще не знал каким образом это можно сделать, а сейчас уже есть идеи.

 «Ограбление» банка.

Мне приснилось, что мы с двоюродным братом взяли банк и наш приз составил 2 млн. долларов. Причем сделали все без стрельбы. Мы просто внедрили в банк своего человека, и он перевел нам деньги без шума, гама и пыли.
Я сразу понял, о чем этот сон. Дело в том, что основной партнер брата – это Газпром, а брат содержал дороги (зимники) вдоль магистральных газопроводов. И ему клиент постоянно должен был денег за выполненные работы. Я предположил, что в этот день Газпром перевел ему деньги.
Вернувшись, домой я залез в сейф и обнаружил там платежку от Газпрома датированную именно тем числом, когда мне приснился сон, но сумма была в два раза меньше.
Когда брат вернулся из отпуска, то я рассказал ему об этом сне и о том, что дата совпала. Оказалось, что клиент перечислил все, но половину суммы перевел сразу в бюджет в качестве оплаты налогов за компанию ЗАО «НАСТ».

Вадик Самойлов и Вячеслав Бутусов. Наутилуус.

Мы уже начали сплав по реке Уймень. В третий день нашего сплава нам предстояло пройти порог 3-4 категории сложности. НЕ ахти какая сложность, но все же. Под утро мне и приснился сон, о котором хочу рассказать. 

Мне приснилось, что я проснулся и решил немножко пройти вниз по течению реки. И, вдруг, совершенно неожиданно встречаю за поворотом Вадика Самойлова.
Спрашиваю его: а как ты здесь оказался? Он отвечает, что у них здесь, немного ниже по течению реки, фестиваль. Тут еще подходит Вячеслав Бутусов. Здороваемся. Я им говорю: мы сегодня будем проходить мимо вас, тормознем, заглянем к вам. Расстались. Я пошел в свой лагерь. По пути обнаружил в воде золотую рыбку. Нырнул за ней, но не поймал.
А потом, завертелись мысли про прохождение порога, и возникла мысль: а что делать, если порвется катамаран? И тут же ответ: разобрать катамаран, чехлы свернуть, взять с собой, какие проблемы? Потом баллон заклеим, чехол зашьем.

Во время завтрака рассказываю свой сон про Самойова и Бутусова ребятам. Понимаем, что сон тревожный, т.к. Вадим Самойлов лидер группы «Агата Кристи», но писательница, именем которой назвали группу, писала «страшилки», а Вячеслав Бутусов – лидер группы «Наутилус Помпилиус», но это же подводная лодка Жюля Верна. Принимаем решение: надо быть бдительными. Сразу в порог не лезем, с ходу его проходить не будем. Остановимся перед порогом, осмотрим порог, если потребуется, проведем катамараны сводным экипажем.

Как решили, так и сделали. Мы с моей напарницей Аленой прошли порог самостоятельно, Алексей Бузинов с Татьяной Ворониной тоже. Нашу баржу (6 местный катамаран) прошли сборным экипажем. Это было самое трудное препятствие, и когда все уже было позади дальше мы пошли первыми. Пройдя очередной небольшой перекат – по-другому его и назвать трудно, смотрю, а моя напарница сидит в воде на полуспущенном баллоне. В руках держит весло - было велено ни в коем случае весла не терять, держаться за них как за маму родную, а у самой зад в воде, а ноги зажаты в «стременах» (поперечные перекладины, из которых сделана березовая рама катамарана). Нам повезло, что мы были недалеко от берега, но глубина в этом месте была приличной, сделали пару гребков, я соскочил с борта и подтащил катамаран к берегу, взял у Алены весло, после этого помог ей выбраться из ловушки.
Буквально тут же из-за поворота появились наши. Течением их несло мимо нас. Алексей Бузинов крикнул: чего тут у вас? А я на автопилоте ответил: все нормально, подразумевая, что во сне все закончилось хорошо (разобрали катамаран, положили в рюкзак), а ребята, пока я отвечал, пролетели мимо нас и скрылись за поворотом. И тут до меня дошло, что у нас не все нормально, но догнать их я уже не смогу, т.к. по тайге не побегаешь, и догнать их по берегу не представляется возможным. Я окончательно понял, что поспешил с ответом. Ситуацию усугубляло еще одно обстоятельство: кроме наших рюкзаков на катамаране были еще и рюкзаки с продуктами, т.е. все продукты были у нас.

А дальше все было как во сне. Мы разобрали кат. Раму оставили на берегу, чтобы отметить место, где будут рюкзаки. Свои рюкзаки оставили рядом с рамой. В рюкзаки с продуктами сложили чехлы и баллоны, спальники, и двинулись в путь.
Где там внизу по течению реки ребята сделают остановку, чтобы нас подождать, было не понятно. Идти по берегу у кромки воды было не возможно, т.к. ее (этой кромки) банально не было. Берег был скалистый – это горный Алтай, поэтому идти пришлось лесом, иногда выходя к воде. Но лесом, и выйти к воде – это фигуры речи и не более. Во-первых, не лес, а непроходимая тайга в буквальном смысле этого слова. Тропы, по которым мы шли раньше к озеру Уймень – это были тропы, по которым до нас прошло множество туристов и зверей, а здесь была дикая, непроходимая тайга. Чтобы подойти к реке приходилось снимать рюкзак. Иногда, реку было видно, но спуска к воде не было, от слова совсем. Приходилось двигаться дальше до тех пор, пока, я не находил участок, где был бы виден противоположный берег. Потом я возвращался обратно к Алене. Мы одевали рюкзаки и шагали «вдоль реки». Представьте горный склон, поросший буреломом. Горный – это значит камни, но камни поросшие мхом. Мхом – это сплошной ковер их мха. Изредка направление нам указывали звериные тропы – это участки, на которых мох слегка примят следами от копыт. Но там, где мох выдерживает зверей, он не выдерживает вес человека под рюкзаком – десятки раз наши ноги проваливались в щели между камнями – чудом мы ничего себе не сломали.
Пройдя несколько сот метров, опять сбрасываешь рюкзак и идешь к реке, чтобы не пропустить наших, по пути перелезая и обходя поваленные деревья. Это было то еще счастье.

Уже начали появляться мысли о ночевке в лесу. От этого предстоящего счастья хотелось прибавить шаг, но это было невозможно, нужно было смотреть, куда ставить ноги.
Дымок от костра я почувствовал после двух часов пути, а после этого мы шли еще около часа, пока не вышли на полянку, с которой был нормальный подход к воде, а на том берегу были наши. Они действительно разожгли костер, варили чай, а что им еще было делать, вся еда была у нас.
В этом месте река была шириной около 40-50 ти метров. Быстрое течение. Глубина местами достигала метра. Нам предстояло перейти ее вброд. Это оказалось самой сложной частью нашего путешествия.
Во-первых, течение оказалось настолько сильным, а камни, покрытые зеленой тиной, скользкими, что мы могли двигаться только в сцепке. Я встал справа от Алены, чтобы первым принимать на себя напор воды. Сначала я, опираясь на Алену, делал маленький полушаг правой ногой. Когда убеждался, что нога встала прочно, делал шаг левой. После этого Алена делала то же самое. Палки для опоры совершенно не годились. Поставить палку устойчиво так, чтобы на нее можно было опереться, не представлялось возможным. Вот так и двигались. Когда дошли до середины реки, Алена заплакала – от холода у нее стало сводить судорогой ноги, она не понимала, почему ребята смотрели на то, как мы идем, но ничего не предпринимали, чтобы нам помочь?
А что они могли сделать? Отвести катамаран вдоль берега вверх по течению, чтобы успеть выгрести на течении вровень с нами? Но даже если бы они смогли это сделать, то запрыгнуть на катамаран, когда бы он проходил рядом – нереально сложно, а управлять катамараном на таком течении, да еще и с балластом – это еще та задача.
Даже думать не хотелось, чтобы бы было, если кто-то из нас оступился и упал бы в воду с тяжелым рюкзаком за плечами. Утонуть может и не утонули бы, но это было бы то еще приключение…
Так мы и передвигались черепашьими темпами: Алена терпела, я умудрялся что-то бормотать, типа, еще шажок, все получится, мы молодцы, осталось совсем немножко. Никто из нас не упал, и, в конце концов, мы благополучно вышли на спасительный берег. Радость от воссоединения была неимоверной!

На следующий день мы «сбегали» за рюкзаками, заклеили баллон, зашили чехол, сделали новую раму. Кстати, найти место высадки на берег, где остались рюкзаки, оказалось не так-то просто. Пришлось не раз и не два «бегать» к реке, чтобы обнаружить разобранную раму, а вместе с ней и рюкзаки.
Обратно мы добрались быстро и в этот же день продолжили сплав. До ближайшего населенного пункта, им оказался леспромхоз, где не было ни электричества, ни магазина, мы шли еще 3 дня. Здесь мы и закончили свой маршрут. Дальше до Бии, вытекающей из Телецкого озера, мы не пошли. Нас уже потеряли, начали волноваться родственники, т.к. мы задержались на маршруте на лишнюю неделю и вместо трех недель мы были в тайге практически четыре. Как мы выбрались из этой глуши? Договорились с местным жителем, у которого был микроавтобус и он довез нас до Горно-Алтайска, а далее уже на автобусе в Барнаул, где нас порядком заждались.

Автор текста: к.п.н. А.Н. Чистяков.